Бытие и сознание

История иронична и терпелива. Она запоминает и ждет. Ждет года и десятилетия, а потом открывает такое, от чего то или иное событие предстает в совсем другом свете.

Значит, сначала о событиях.

В 1947 году Британская Индия получила независимость и была разделена на Индийский Союз и Доминион Пакистан. Было установлено, что правители княжеств будут выбирать: присоединиться к Индии или Пакистану или остаться независимыми. Ожидалось, что правитель Кашмира выберет Пакистан. После того, как он отказался сделать это, в княжество вошли пакистанцы. Махараджа обратился к властям Индии, и они согласились оказать помощь в обмен на присоединение Кашмира. Что и произошло вскоре. С тех пор в княжестве, ставшем одним из штатов Индии, не прекращается война.

Во время так называемой студенческой революции 1968 года шестнадцатилетний Рено Сешан ночевал в захваченной Сорбонне и сочинял свои первые песни. К участию в беспорядках его привели взгляды, унаследованные от отца, которого он называл анархо-социалистом. Париж пестрел лозунгами и граффити. «Твое счастье купили. Укради его!». «Запрещать запрещено!». «Пролетарии всех стран, развлекайтесь!». «Будьте реалистами, требуйте невозможного!». Последний из этих лозунгов как будто оказался пророческим – события привели к смене правительства и отставке президента. И, хотя на досрочных парламентских выборах Союз защиты республики получил абсолютное большинство в парламенте, показав, что народ высказался за возвращение к порядку, многие из участников «революции» сохранили свои взгляды. В 1985 году Рено Сешан написал песню «Мисс Мэгги», направленную против Маргарет Тэтчер. Там были такие строки: «Палестинцы и армяне свидетельствуют из своих могил – у геноцида мужское лицо, эсэсовцы, тореадоры».

14 июля в Ницце уроженец Туниса, живший во Франции с 2005 года, совершил очередной теракт. Он на грузовике въехал в толпу наблюдавших за салютом в честь дня взятия Бастилии. 84 человека погибли и 308 получили ранения.

Три события, происшедшие в разное время в разных местах. Что у них общего? Общее то, что на их примере мы видим, как изменившаяся конъюнктура вносит радикальные изменения в отношения к событиям даже тех, кто в них участвовал.

Вернемся в Кашмир. Как мы уже говорили, здесь с самого момента вхождения в Индию ведется борьба за отделение штата. Иногда она выливается в полноценную войну между Индией и Пакистаном, в остальное же время ведется, как сейчас говорят, гибридным способом. Социальные сети изменили местную герилью, и теперь лидеры моджахедов постят видео, убеждая кашмирцев в том, что быть боевиком – «круто, модно и молодежно».

Но вот что интересно. Буквально рядом, в Джамму, мусульманская молодежь живет нормальной жизнью. Не говоря уже об остальных регионах Индии, в которой мусульман около 150 миллионов. Почему индийские последователи пророка не становятся на сторону единоверцев из Кашмира?

Раздел Индии, производившийся по религиознму признаку, как мы знаем, сопровождался кровавой бойней, в которой погибло около миллиона человек. Около 18 миллионов стали беженцами, из которых при последующих переписях населения почти 4 миллиона «не были обнаружены». Даже Мохандас Ганди, который в 1948 году, пытаясь остановить межнациональные беспорядки, объявил голодовку, не смог ничего сделать и сам был убит индуистскими экстремистами. Но, как бы то ни было, в настоящее время даже исламские источники признают, что ситуация в корне изменилась. Так, русскоязычное сетевое издание «Islamtoday» пишет: «Если не брать во внимание Кашмир, мусульмане в Индии живут в относительном спокойствии и процветании», и, ссылаясь на The Economist, указывает: «Глава национальной Комиссии по делам меньшинств Ваджахат Хабибулла настроен позитивно: мусульмане Индии опережают своих единоверцев в Пакистане по нескольким важным показателям, включая более низкую детскую смертность и более высокий процент грамотности и образования».

В чем дело? Дело в многолетней целенаправленной работе властей страны по созданию нации. Не совокупности религиозных общин, пусть и терпимо относящихся друг к другу, а нации, выступающей с секулярных позиций, когда речь идет о существовании страны.

На одном из сайтов я нашел вполне патриотичные высказывания индийских мусульман.

«Более 140 миллионов индийских мусульман живут спокойно под сенью демократии и конституции, и я не понимаю, почему кашмирцы не могут так же. Лично я не могу считать своими братьями людей, которые сражаются против моей армии с оружием в руках. Даже если мне придет в голову счесть их братьями, я не буду поддерживать их борьбу, потому что они преследуют дурные цели».

«Мы, мусульмане, неотъемлемая часть Индии, и наш ислам учит нас уважать свою родину и быть благодарным ей, он учит нас быть верными и любить свою страну, защищать ее и исполнять свой гражданский долг, когда бы она нас ни позвала».

«Для нас, индийских мусульман, террористы не могут быть братьями. Утверждать, что Кашмир не способен стать частью секулярной Индии, равнозначно признанию того, что мусульмане не могут жить в мире с другими религиями. Мы, мусульмане Индии, считаем иначе».

Даже если учесть, что не все мусульмане так считают, приведенные цитаты говорят о том, что улучшение жизни людей отвлекает их от экстремизма, к которому призывают радикалы.

Теперь обратимся к истории с Сешаном. Когда-то он сравнивал отношение евреев к арабам с геноцидом армян. Теперь же он поет об убийстве четырех евреев в парижском супермаркете Hyper Cacher. Песня так без затей и называется: «Hyper Cacher». В сообщении об этом музыкальном событии упоминается о том, что в песне звучит «примирительная нота» и «упоминаются Иерусалим и Израиль как родина евреев». И даже приводится часть текста: «Пусть они будут похоронены в Иерусалиме, их древнем доме, под солнцем Израиля, и я хочу посвятить им свои стихи, рассказать, как они дороги нам, и что мы никогда их не забудем».

Порадуемся тому, что в своем идейном развитии Сешан прошел нелегкий, как говорится, путь от, мягко говоря, антисиониста до примирившегося с погибшими евреями, но и зададим себе вопрос. Как это произошло?

А вот как. Все революции кончаются. А потом надо что-то делать. Рено вместе с приятелем начал играть на городских улицах (ведь мы помним, он «на баррикадах» сочинял песни), его заметили, пригласили выступать в кафе на Елисейских Полях. Потом он начал выступать один, записал первый альбом, потом второй, и о нем заговорили. Он повзрослел, остепенился, теперь у него жена и дочери. Он успешен, известен и богат. Но вместе с растущей популярностью усиливалась критика: как, мол, сын учителя и миллионер говорит что-то о страданиях жителей парижских окраин? Он еще пробовал «бунтовать», критиковать Тэтчер, а заодно и евреев, но это был уже не тот Рено, который отбивался от полицейских в Сорбонне.

Прошла целая жизнь. Человек понял, что, когда в тебя попадает камень, это больно. А если пуля – то смерть. И он даже пишет песню «Я обнял копа», в которой благодарит тех, кто преследует террористов. В ней есть слова «Тридцать лет тому назад я не мог и подумать, что буду не бросать в них камни, а обнимать».

Ну, и, наконец, теракт в Ницце. Как и любой другой инцидент с участием мусульман, он вызвал к жизни ряд заявлений различных деятелей. Представители власти говорили о сплочении перед лицом террора, правые активисты призывали ужесточить законы, левые – смягчить законы, католики говорили о любви к людям, мусульмане – о мирном характере своей религии. Все как всегда.

Но вот открытое письмо представителей мусульманской общины Франции выбивается из общего ряда. Авторы – писатели, ученые, бизнесмены и политики. «Мы, мусульмане, долгое время молчали, потому что религия во Франции – личное дело каждого. Но теперь пришла пора прекратить молчать, потому что ислам стал публичным делом, и эта ситуация недопустима», – говорят они.

Как вы думаете, почему ситуация стала «недопустимой»? Потому, что треть погибших под колесами террориста в Ницце – мусульмане. И все.

Мы знаем, что философия оперирует такими понятиями, как бытие и сознание. И помним как мантру о том, что первое из них определяет второе. Все три примера, которые мы сегодня обсудили, полностью подтверждают это положение.

Сергей ВОСКОВСКИЙ