Политкорректность со смертельным исходом

Трудно сказать теперь, о чем думали инициаторы травли Ариэля Рониса. Точно – не о том, что он покончит с собой.

Кто из чиновников крупного ранга шагнул, как сказано у барда, под пистолет, будучи обвиненным в чем-то, несовместимым с его официальным статусом? Ну, навскидку, министр сельского, лесного и рыбного хозяйства Японии Тосикацу Мацуока. Бывший премьер Франции Пьер Береговуа. Больше не припомню. Все остальные, прошедшие суд, здравствуют и поныне вне зависимости от того, чем закончилось разбирательство – оправданием или приговором. Кто-то даже после отсидки так сказать, вернулся в политику и преуспел.

А вот Ронис застрелился. И не из-за действительной вины. Из-за оговора.

Как водится в нынешнее время, блогосфера кипит. Хорошо быть социально активным, не будучи столь же социально ответственным. Или административно. И, что уж греха таить, уголовно. Смартфон в руки и – вперед.

Впрочем, самое время, наверное, для тех, кто не знаком с ситуацией, ее, ситуацию, кратко описать.

Вечером 23 апреля было обнаружено тело начальника отдела эмиграции и записи населения отделения министерства внутренних дел Израиля. Как осторожно сообщили СМИ, судя по всему, он покончил с собой. Погибшего звали Ариэль Ронис. Он  оставил пост в своем аккаунте Фейсбука, где сообщил, что стал объектом травли и обвинений в расизме.

Незадолго до этого в той же соцсети широко распространился пост дамы по имени Ли Ленуар Юриста. Она рассказывала о том, как она пришла в «мисрад апним», как в Израиле называют МВД, за иностранным паспортом для сына. Она подчеркнула, что она – мать троих детей, не указав, правда, были ли они с ней при посещении офиса.

Ли Ленуар Юриста писала, что в имеющуюся в офисе очередь, предназначенную для граждан, обращающихся в связи со срочным случаем, ее не пустили. В том числе и начальник отдела, тот самый Ариель Ронис. Она посчитала, что отказ связан с цветом ее кожи.

Первое сообщение по поводу происшедшего, которое я увидел в израильских СМИ, называлось «Эфиопка довела начальника отдела МВД до самоубийства». Ну вот, подумал я, обещали Балтимор, и сделали Балтимор. И скоро должен появиться термин «афроеврей» или «афроизраильтянин». Но, прочитав текст полностью, увидел в конце приписку, что упомянутая дама «является чернокожей репатрианткой из США».

Обвиненный в расизме Ариель Ронис оказался странным человеком. Он не занял позицию «вас много, а я один». Не попытался сослаться на то, на что обычно ссылаются чиновники, то есть на все, что угодно, только бы не брать на себя ответственность. Он просто объяснил свою жизненную позицию.

Оказалось, что Ронис написал книгу о том, как он 15 лет назад воевал вместе с бойцами армии Южного Ливана против «Хизбаллы». Что именно там он научился воспринимать человека «как человека, а не как араба, мусульманина или что-то в этом роде».

Но навет сработал. «Вся моя деятельность за долгие годы была моментально стерта, как будто ее и не было, из-за того, что я потребовал от посетительницы встать в очередь, как и все», – написал Ронис в последнем посте в Фейсбуке.

Потом этот странный человек застрелился.

Ну, что бы ему не подождать? Ведь сразу после его смерти бывший руководитель Общей службы безопасности Израиля Юваль Дискин, бывший сослуживец, выразил сожаление по поводу случившегося (все в том же Фейсбуке, будто других способов нет) и сообщил, что Ли Юриста вовсе не репатриантка из Эфиопии и не репатриантка из США, а афроамериканка, родившаяся в Нью-Йорке, и жена израильтянина.

Вот, значит, как. А я уже, грешным делом, введенный в заблуждение утверждением, что указанная дама принадлежит к членам «эфиопской» общины, известным своей усердностью в следовании иудаизму, хотел привести ряд приличествующих случаю цитат с осуждением греха клеветы. Но потом подумал, что зря я это. Что ни в одной из религий я не найду одобрения упомянутого греха. Что это не нечистый даму попутал, а что-то иное…

Узнав все из того же интернета о смерти обидчика, Ли Юриста удалила вызвавший антирасистскую бурю пост в Фейсбуке. Затем она, как сообщили СМИ, выразила сожаление, заявив, что годами страдала от дискриминации, и в первый же раз, когда она об этом открыто заявила, она этим самым ранила человека. И что она шокирована его смертью.

Этой смертью шокированы все. Даже, наверное, как я говорил в самом начале текста, инициаторы травли. Не думали они, что так получится. Думали – после вала постов в интернете (их количество, говорят, превысило шесть тысяч), после газетных публикаций и упоминаний в телепрограммах, чиновника публично накажут, ну, может быть, уволят, а вся поднятая буча будет считаться еще одной акцией борьбы за права человека. Ведь история с нанесением обиды (кто бы разбирался, была она нанесена или нет) легла бы в одну строку с митингами и прочими акциями, ставшими ответом на избиение полицейскими солдата – репатрианта из Эфиопии.

Конечно, в Израиле, как и в любой другой стране, нетрудно найти примеры ненадлежащего поведения государственных служащих. Будь то полицейские или работники различных присутственных мест. Конечно, здесь, как и везде, взаимоотношения между представителями разных национальностей, не говоря уже о расах, далеко не безоблачны. Естественно, что с этим не надо мириться. И, естественно, надо с этим бороться. Но такими методами?

Даже в том случае, если бы Ариэль Ронис действительно отказался принять Ли Ленуар Юристу, это было бы проявлением самого обычного чиновничьего бюрократизма. Но никак не расизма – по злой иронии судьбы Ронис оказался основателем организации по борьбе именно с дискриминацией в израильском обществе. И поэтому он воспринял столь болезненно оказавшуюся направленной в его адрес провокацию. Что это именно провокация, он тоже понял. В своем последнем посте он писал, что Ли Юриста общалась с ним на смеси иврита и английского, тогда как появившийся в интернете от ее имени пост, оформленный как открытое письмо на имя министра внутренних дел, был написан на прекрасном иврите. Далее, пишет Ронис, последовала статья на сайте, интервью в телепрограмме и «целый фестиваль в СМИ».

В комментариях к публикациям о происшедшем, размещенным в интернете, содержится целый спектр мнений – от недоумения по поводу «повышенной чувствительности» чиновника, через утверждение «за что боролись, на то и напоролись», до изложения конспирологических теорий, согласно которым события в Балтиморе и Тель-Авиве режиссируются если не одними и теми же, то, по крайней мере, людьми, достаточно тесно общающимися. И, надо признать, во многих из этих мнений есть, как говорится, изрядная доля истины.

Есть даже утверждения, что сама Ли Ленуар Юриста здесь не при чем. Что она вместе с погибшим стала заложницей процесса, уже давно процветающего в СМИ, когда в публикации ценится лишь соответствие модному, так сказать, тренду. Сейчас таковым является политическая корректность.

Сергей ВОСКОВСКИЙ