Призрак мыльной оперы

Но ничто на Земле, как поется в песне, не проходит бесследно. И я вспомнил о пресловутом призраке, призраке мыльной оперы, когда узнал о том, как аргентинские власти расследовали (и до сих пор, как утверждается, расследуют) событие, произошедшее более двух десятков лет назад.

В июле 1994 года был взорван Аргентинский еврейский культурный центр. Погибли 89 человек, свыше 200 получили ранения. Это единственные объективные данные о преступлении, которые были обнародованы. Не считая того, что через год руководитель аргентинской разведки Уго Ансорреги сообщил, что теракт был организован самоубийцей из организации «Хизбалла», а в организации его принимали участие иранцы. Министр обороны этой страны был объявлен в международный розыск.

Далее началось то, что теперь в России называют непонятками. И длилось это до 2003 года, когда агентство «Рейтер» из Буэнос-Айреса, ссылаясь на источник в юридическом сообществе, сообщило, что «один аргентинский судья» послал в «Интерпол» запрос на арест четырех граждан Ирана, подозреваемых во взрыве 1994 года.

Иранский МИД мгновенно вызвал аргентинского временного поверенного в делах и выразил решительный протест. Ведь Исламская республика Иран неоднократно заявляла о своей непричастности к взрыву еврейского центра, было сказано дипломату. А некоторые лица, перечисленные в запросе аргентинского судьи, сказали ему же, являлись правительственными и парламентскими чиновниками, побывавшими здесь задолго (за несколько месяцев!) до указанного взрыва в рамках правительственной делегации и встречавшимися исключительно с высокопоставленными членами руководства Аргентины. Так что, увы, ребята. И не политизируйте процесс, он у вас и так идет вне юридических и правовых рамок. Судебный корпус Аргентины на предложение Исламской республики  оказать необходимое содействие и помощь для прояснения этой ситуации не реагирует. А Иран, решительно опровергая обвинения, никогда не даст разрешения проводить подобные процессы над своими гражданами и примет необходимые меры через соответствующие органы для восстановления своей чести и достоинства.

Ну, что же делать. Вызванный в МИД аргентинский дипломат сказал, что незамедлительно проинформирует правительство своей страны о заявленном ему и предоставит необходимые разъяснения, Уже у дверей он добавил: «Последнее решение аргентинского судьи никоим образом не означает обвинения вашим гражданам».

Остановимся на время. И отметим про себя, что политика в Южной Америке вообще, и в Аргентине, в частности, во все времена напоминала происходящее в незабвенном сериале «Санта Барбара». В мыльной опере. Судите сами.

Карлос Сауль Менем был президентом Аргентины с 1989 года по 1999. Нестор Карлос Киршнер Остоич (о, эти кастильские имена!) – с 2003 по 2007.

Четыре года между периодами правления этих достойных сеньоров у государственного кормила находились другие сеньоры. Менем и Киршнер, как, впрочем, и большинство из промежуточных президентов, представляли Хустисиалистскую партию. Но вот что интересно – аргентинский посол оправдывается в иранском МИДе в середине марта 2003 года, то есть за два месяца до прихода к власти Киршнера. Однако преемник последнего, Эдуардо Дуальде, в 2001 году был избран главой государства лишь до истечения срока предыдущего президента Фернандо де ла Руа Бруно, отрешенного от должности в декабре 2001 года. Ну, а промежуток между Бруно и Дуальде (уж простите меня за простецкие сокращения их дивных имен) по очереди рулили целых три сеньора: Федерико Рамон Пуэрта, Адольфо Родригес Саа Паэс Монтеро и Эдуардо Оскар Кааманьо, о которых я в сети ничего не нашел, да особо и не искал, признаться.

Так вот, хотя Киршнер менял на высоком посту Дуальде, который тоже был хустисиалистом (не знаю, правильно ли так говорить), но между ними была большая разница. Дуальде в свое время был помощником Менема (также хустисиалиста, как помнит читатель), при котором был взорван Еврейский центр и при котором аргентинская разведка обвинила в организации преступления «Хизбаллу» и Иран. Но это еще не все. Менем на выборах 2003 года решил побороться с Киршнером, но был побежден.

Трудно сказать, чем один хустисиалист побеждает другого, но, видимо, в воздухе носились какие-то флюиды, дающие понимающим людям знать, что произойдет в ближайшее время. Во всяком случае, еще при Дуальде, за два месяца до выборов, в МИДе решили, что Ирану палец в рот не клади, и начали делать в его адрес определенные жесты. Как тот, например, что сопровождал объяснение аргентинского дипломата с иранским дипломатом, о котором мы уже упоминали.

Киршнер пришел, и Киршнер ушел. Наследование власти в форме, несколько отличающейся от той, что принято считать демократической, до сих пор имеет место быть почти везде, поэтому в Аргентине оно не вызвало даже удивления, и президент Киршнер, уходя, благословил на служение народу свою супругу Кристину. В конце 2012 года эта достойная дама начала переговоры с Тегераном, результатом которой стало изменение дипломатической политики страны, выразившееся в том, что две страны согласились создать «комиссию по установлению истины» в вопросе взрыва еврейского центра. Тогда же прокурор по имени Альберто Нисман через печать опроверг сообщения газет о том, что Иран предложил Аргентине улучшение финансовых отношений, если расследование взрывов будет прекращено.

С момента теракта прошло время. В январе прошлого года бывший посол Израиля в Аргентине Ицхак Авиран отметил, что аргентинские власти бездействовали, несмотря на то, что израильские спецслужбы смогли вычислить организаторов и исполнителей взрыва. Он заявил: «Большей части тех, кто несет за это ответственность, уже нет в живых, и мы сделали это сами».

На днях стало известно, что тот самый Альберто Нисман, что когда-то отрицал заинтересованность Ирана в прекращении расследования теракта 1994 года, по прошествии времени отрицать перестал, и, более того, выступил с обвинениями в адрес высшего руководства страны, включая саму госпожу президента Киршнер, утверждая, что она была причастна к заговору с целью сокрытия предполагаемой роли Ирана. После чего упомянутый Нисман скончался при загадочных обстоятельствах. Ничто, как говорится, не предвещало. 18 января прокурор должен был давать показания о своих подозрениях. Но за несколько часов до этого он был найден мертвым. Причины смерти точно не установлены. Считалось, что это самоубийство, однако позднее следователи заявили, что не исключают и убийство.

Госпожа президент никогда не верила Нисману. Но после его смерти она сказала, что прокурора убили. Кто? А может быть, сказала госпожа президент, убили его агенты. Чьи? Аргентинских спецслужб. Зачем? Чтобы нанести вред своему правительству.

Хустисиализм, коему Кристина Киршнер посвятила свою жизнь, является очень хитрым учением. Хустисиалистская партия была основана в 1947 году Хуаном и Эвитой Перонами. Ее целью являются сохранение политического суверенитета, экономической независимости и создание социально-справедливого общества. Все это в одном, так сказать, флаконе. Полное представление о том, какие силы входили в партию, дает так называемая бойня в Эсейсе, – вооруженное столкновение между хустисиалистами левыми и правыми в день торжественной встречи Перона из изгнания в 1973 году. И те, и другие считали изгнанника своим лидером и кандидатом в президенты. Левые придерживались позиций, близких к геваризму. Правые были близки к неофашизму. В «бойне» погибли 13 человек – количество по нынешним меркам мизерное, но тогда это произвело на общество неизгладимое впечатление, а хустисиализму-перонизму (прости, Господи!) до поры до времени пришлось тяжко.

Тяжко-то тяжко, но не настолько, чтобы похоронить навсегда. Перон мертв, но перонизм жив. Со всеми присущими ему атрибутами – идейной мешаниной, политическими метаниями в поисках союзников и ошибками, которые иной раз хуже преступлений. Со всем тем, что делает мыльную оперу неувядающим жанром, чей призрак время от времени переходит с телеэкрана в жизнь в виде неправдоподобных, на первый взгляд, сюжетов, которые нередко оказываются и правдоподобными, и страшными.

Как, например, история о том, как террористы «Хизбаллы» и их иранские кураторы взорвали Еврейский центр, и как некоторые должностные лица скрывали правду об этой истории, надеясь оправдаться тем, что они делали это в заботе о нуждах государства – ведь в этом случае за аргентинское зерно иранцы предлагали так нужную стране нефть.

Сергей ВОСКОВСКИЙ