Весны цветенье

22 апреля, в день рождения Ленина, венгерский парламент одобрил запрет на публичное демонстрирование нацистской и коммунистической символики. Это была уже вторая попытка. Первая была пресечена в феврале судебным решением, признавшим наказание в виде штрафа за использование свастики или серпа с молотом неконституционным – это было сочтено чрезмерным ограничением, накладываемым на свободу слова. Социалистическая Европа верна себе – прецедент установлен Европейским судом по правам человека.

Сейчас мало кто знает день, когда родился товарищ Ленин. Даже не верится, что сравнительно недавно мероприятия по этому поводу проводились в Советском Союзе на всех уровнях, а наиболее торжественные, прямо-таки на грани религиозного экстаза, транслировались по телевидению. Говорит и показывает Москва! Ленин – это весны цветенье! Ленин – это победы клич! Славься в веках, Ленин! Наш дорогой Ильич!

К нему, как к божеству, обращались на «ты». Все его деяния и речения были канонизированы. В честь очередного дня его рождения коллективы трудящихся становились на трудовую вахту.

Все это было. Но это было не все.

Кроме официоза, существовала ирония. Ленинские анекдоты котировались наравне с чапаевскими, но были опаснее.

И лишь позже пришло понимание того, что этот человек не был ни велик и ни смешон. Он был страшен.

Понимание пришло не сразу. После отречения от Сталина советские вожди остались без основы, на которую можно опереться – власть оказалась скомпроментированной тем, что все время своего существования, за исключением первых семи лет, страна управлялась преступником. С точки зрения системы, осуждение культа личности было ошибкой, повлекшей за собой крушение легитимности режима. Энтузиасты, в поисках утраченной опоры погрузившиеся в изучение ленинских сочинений, обнаружили в них такое, что стало ясно: Сталин был достойным учеником Ленина не только в теоретических вопросах, но и в практике.

Но Ленину повезло. Памятники ему до сих пор стоят во всех областных городах России. Его именем по-прежнему называются многие улицы и площади. А левая интеллигенция все еще считает его деяния смелым социальным экспериментом, который оказал большое влияние на исторический процесс.

И все же чистого ленинизма уже нет. В России спросом у определенной части людей пользуется ядреная смесь из почитания Сталина и неканонической религиозности. Период правления Сталина преподносится ими в качестве высшего достижения социализма. Его международная политика называется освобождением народов от уз капитала. А отношение восточноевропейских стран к тому периоду, когда их судьба определялась пактом Молотова-Риббентропа, считают проявлением русофобии.

Кроме Варшавы и Берлина, целями большевиков (еще при Ленине, кстати), были и другие столицы. И не только европейские. Персидские и афганские военные авантюры не потому мало известны, что были неудачными, а лишь по причине их незначительности. Сил на этих участках не хватало. Зато Монголия и Китай в полной мере ощутили на себе не только влияние ленинской мысли, но и вполне материальное ее подкрепление.

Тем более опасно говорить о вооруженном установлении социализма. Восточноевропейские государства на себе ощутили это, когда на них испытывались национальный социализм и социализм большевистского толка. И тот, и другой оказались, в конечном итоге, нежизнеспособными. И в этом не было бы большой беды, если бы они не унесли с собой в могилу миллионы людей.

Осуждать сегодня тех, кто хочет запретить символику, напоминающую о трагическом прошлом, значит закрыть глаза не только на то, что было, но и делать вид, что это невозможно в будущем. К сожалению, история повторяется не только в виде фарса.

Сергей Восковский