А что это вы там снимаете?

Все спекуляции и истерику на этот счет просил бы прекратить.
Владимир Путин

Немецкий режиссер Кирилл Туши рассказывает, что знать не знал о Ходорковском, пока в 2006 году ему не случилось оказаться на кинофестивале в городе Ханты-Мансийске. «Я увидел, как богат этот фестиваль с главным призом в 50 тысяч долларов, как роскошно выглядит город, и спросил: откуда это все? Мне ответили: нефть и ЮКОС, только ЮКОСа теперь нет, потому что шеф в тюрьме».
Надо отдать должное молодому режиссеру: он сразу почувствовал, что это его сюжет, и, не теряя времени, начал снимать. Наняв машину, он вместе со своим оператором отправился к нефтяным полям. Близко их, правда, не подпустили – запретная зона, но и то, что им удалось снять, прекрасно передавало атмосферу, окружавшую ЮКОС.
Наверное, этот первый день во многом определил и атмосферу фильма. В своей работе Кирилл Туши старался быть объективным. Он не рвался вынести окончательный приговор, он пытался понять, кто такой Ходорковский и как произошло то, что произошло. В фильме звучат голоса и друзей, и врагов бывшего олигарха. Но вот эта атмосфера – запретов, окриков, запугивания, короче говоря, беззакония, – атмосфера, в которой формировался и жил олигарх, а нынче живет заключенный Ходорковский, эта атмосфера стала, наверное, не менее существенной частью фильма, чем любые слова друзей и врагов бывшего владельца ЮКОСа.
Фильм начинается весьма символической сценой: на экране постепенно возникает снежная равнина, вдалеке лесок, а перед этим леском одинокая нефтекачалка, камера медленно панорамирует, появляется церковка на холме, и в морозном воздухе звучит ясный почти детский голосок. И именно этот детский голос сразу ставит все на свои места. «А что это вы там снимаете?» – спрашивает ребенок. С холма спускаются по снегу трое подростков: двое мальчишек и девочка. Туши объясняет: я снимаю фильм о Ходорковском, знаете такого? Девочка не знает, но один из мальчиков в курсе: «А, я его знаю, он украл много денег у России».
В последних кадрах фильма камера панорамирует назад – от церквушки к равнине, лесу, а картинка экрана становится все меньше и меньше. Нам словно бы показали, что там происходит, за этими лесами, за этими благостными равнинами, показали и опять закрыли занавес.

Что там происходит? Кирилл Туши беседует с российскими и немецкими министрами, с советниками президента Медведева, с бывшими совладельцами ЮКОСа, с журналистами и юристами, но самый точный ответ на вопрос «что происходит» дает Игорь Гнездилов, человек бывалый, пятикратно судимый, проведший в тюрьмах и лагерях 19 лет своей жизни. В читинском СИЗО Гнездилов провел в одной камере с Ходорковским почти год. К Ходорковскому Игорь Гнездилов относится с уважением, но за несколько дней до истечения половины срока бывшего олигарха – отсидев половину, заключенный получает право ходатайствовать об условно-досрочном освобождении – Гнездилова шантажом вынудили подписать заявление о том, что Ходорковский, идя на прогулку, отказывался держать руки за спиной, «игнорируя требования сотрудников администрации и грубо нарушая правила внутреннего распорядка». Понятно, что в досрочном освобождении Ходорковскому отказали.
Гнездилов теперь на свободе, с отбойным молотком и ломом трудится в читинском железнодорожном депо. Кирилл Туши встретился с ним и вот что услышал:
«Находились бы мы в другом государстве, может быть, я чуть больше бы приоткрыл для вас. Но жизнь у меня одна и, кроме этой жизни, у меня ни черта нет. Жизнь – дорогое слово, да? Но в наши дни жизнь, Кирюха, ничего не стоит. Жить дорого, а жизнь дешевая».
В этом пространстве между бдительными детьми, умилительным ландшафтом и рассудительным рецидивистом и располагается Ходорковский: студент, комсомольский функционер, поклонник Павки Корчагина, предприниматель, банкир, владелец гигантской нефтяной компании, в далеком-далеком прошлом, восемь лет назад, один из богатейших людей мира, а теперь ЗК.
Любому мало-мальски разумному человеку ясно, что Ходорковский сидит в тюрьме не потому, что он совершил нечто противозаконное, а потому, что сидящим в тюрьме его хочет видеть Хозяин. Вопрос не в том, справедливо ли Ходорковский находится в тюрьме, вопрос в том – кто такой этот Ходорковский.
То, что Ходорковский получил компанию ЮКОС в результате жульнического залогового аукциона, – это несомненно. Но ровно так же получили свои баснословные богатства и все прочие российские олигархи (и более мелкие участники игры). Кто этих людей выбрал, чтобы превратить их в главных капиталистов? Связи? Случай? Вероятно. Плюс, понятно, и собственные их качества – ловкость, изворотливость, сметливость. Наверняка были и большие откаты. Наверняка чиновники (от мала до велика), распоряжавшиеся приватизацией, получили серьезную долю.
Все были хороши.
Все были хороши, но английский журналист Бен Эрис, проработавший в России 15 лет, рассказывает Кириллу Туши, что в 90-х Ходорковский был одним из худших. Однако тот же Эрис говорит, что в 2000-м произошел резкий перелом – что произошло, он не знает, но в стране, где правила и законы существуют только на бумаге, Ходорковский-предприниматель оказался первым из тех, кто стал работать, следуя букве закона. О каком-то резком сдвиге, произошедшем в 2000 году, рассказывают и другие персонажи фильма. Борис Немцов говорит, что он в связи с этим придумал специальный термин – юкосизация. Юкосизация, по мнению Немцова, – это трансформация криминального бизнеса в бизнес западного стиля. Отчетность компании ЮКОС теперь была прозрачной, Ходорковский занялся благотворительностью: среди прочих его пожертвований – 100 миллионов долларов на университетские журналистские программы, а также финансирование фонда «Открытая Россия», целью которого было заявлено «утверждение в обществе доверия к крупному российскому бизнесу, осознавшему свою социальную ответственность перед населением».
«Мы были самым крупным налогоплательщиком в стране, – рассказывает один из собеседников Кирилла Туши, – мы платили больше даже, чем Газпром, при том, что Газпром был в три раза крупней ЮКОСа».
По официальным данным, за каждую тонну выкаченной нефти ЮКОС внес в 2001 году в государственную казну по 45,7 доллара налога, много больше, нежели какая-либо нефтяная компания России.
В феврале 2003 года на встрече Путина с олигархами Ходорковский говорил о коррупции в России. По оценкам российских и западных экономистов, коррупция в 2002 году измерялась кругленькой суммой в 33 миллиарда долларов. «Мы этот процесс коррупции начали, – сказал Ходорковский, – мы и должны его закончить».
По чьим карманам распределялись эти деньги, Ходорковский, несомненно, знал. Но, несомненно, знал и Путин.
В апреле 2003 года – и многие считают, что это и стало последней каплей, – Ходорковский заявил о том, что намерен оказывать финансовую поддержку оппозиционным партиям «Союз правых сил» и «Яблоко».
Совершенно понятно, что, позволив олигархам владеть бывшими государственными компаниями, Кремль полагал толстые бумажники этих олигархов своим собственным кошельком. Ни для кого не было секретом, что из этого кошелька финансировалась избирательная компания Ельцина в 1996 году. Трудно представить себе, что во время президентства Путина ситуация изменилась. И олигархи твердо знали, что высшим сферам не понравится, если даже мелкая мелочь из этого кошелька попадет в неугодные Кремлю руки.
Евгений Сабуров, бывший министр экономики – и, кстати, поэт, – рассказывает Кириллу Туши об одном очень богатом человеке, который заявил, что готов жертвовать на помощь больным детям, но не на образование. Почему? «На образование ни в коем случае – это уже идеология». То есть неизвестно, как посмотрит на такое пожертвование начальство. А вдруг решит, что у олигарха имеются какие-то свои идеи или, не дай Бог, политические амбиции?..
Следуя за рассказом Кирилла Туши, мы можем предположить, что Ходорковского заперли в тюрьме потому, что он стал выделяться, стал непокорным или, может быть, даже у него действительно появились политические амбиции.
«Путин ощущал со стороны Ходорковского вызов, противостояние. Даже, я бы сказал, некоторую демонстрацию превосходства. Мелкий человек этого простить не может», – рассуждает тот же Евгений Сабуров.
Возможно это? Возможно.

А может быть, он затеял какую-то хитрую операцию, затеял и проиграл. Один из персонажей фильма, Дмитрий Гололобов, бывший юрист ЮКОСа, явно томящийся в Лондоне, прямо говорит, что считает Ходорковского виноватым. «Михаил Борисович принял решение осознанно, самостоятельно, – говорит Гололобов, – но моя позиция вот какая: командир отряда, выходящего из окружения, если он с отрядом попал в плен – он дурак. Я готов это в лицо Михаилу Борисовичу сказать». Ходорковский был генералом, полагает Гололобов, и он отвечает за свое воинство: он обязан был не геройствовать, а вывести подчиненных из окружения.
Можно это было сделать? Бывший начальник охраны ЮКОСа (и бывший генерал КГБ) Алексей Кондауров утверждает, что, да, можно: «Были такие предложения: 100 миллионов долларов – и мы от тебя отстанем».
Ходорковский ответил: нет. Почему? Из гордости, из глупости, из жадности, из принципиальности? Не правда ли, любое из этих объяснений звучит смешно? Но все же он ответил – нет.
Сам Ходорковский объясняет так: «Умный человек находит выход из трудной ситуации, мудрый в нее не попадает. Может быть, я был недостаточно мудрым».
Фильм Кирилла Туши подтверждает еще раз то, о чем мы догадывались: после того, как арестовали Платона Лебедева, Ходорковский знал о предстоящем своем аресте. Знал, но вернулся из поездки в Америку. Он бы мог остаться там, как остался в Англии Березовский, но – не остался. Можно даже предположить, что начальство именно на такой поворот событий и надеялось – зачем им все это судилище, эти неприятности? А уже после ареста неужели через пару дней в тюрьме его бы не освободили, если бы он покаялся, признался бы во всем, что требовалось начальству, и отдал все, что они хотели получить? А потом уехал бы в ту же Англию и жил бы там припеваючи? За три года до этого другому олигарху, Владимиру Гусинскому, потребовалось ровно два дня в тюрьме, чтобы он на все согласился и уехал. Но Ходорковский ни на что не согласился и не сдался.
Именно об этом думаешь, посмотрев фильм Кирилла Туши.
Нарушал ли Ходорковский законы (те, которые существовали в перестроечные годы)? Как и все, кто занимался в то время большим и малым бизнесом и большой политикой, наверное, да. За это ли посадили Ходорковского, выхватив его из толпы, точнее, из элиты богачей? Несомненно, нет.
Почему его посадили? Мы вместе с автором фильма можем только гадать.
Кирилл Туши не выбирает сторон. Но вольно или невольно его фильм сводит все то, что мы знаем, к элементарному противостоянию: вот человек, который уже восемь лет сидит в тюрьме – хотя мог бы этого избежать – и ведет себя достойно, и вот те, кто его посадил.
Тут все кристально ясно, и, по-моему, зрителю не составит труда сделать свой выбор.

***

Компания Kino Lorber приобрела права на прокат фильма «Ходорковский» в Соединенных Штатах. После американской премьеры, которая состоялась 30 ноября в Нью-Йорке, фильм будет показан и в других городах. В Сан-Франциско картина будет демонстрироваться с 24 февраля по 1 марта 2012 года в кинотеатре Lumiere.

Михаил ЛЕМХИН