Восемь лет спустя

Нельзя было ожидать от Дональда Трампа, что он привезет на Ближний Восток рецепт, следуя которому удастся разрешить все региональные противоречия. Он и не привез. Потому не слышно разочарованных голосов. А заголовки наподобие «Трамп уперся в Стену Плача» – что ж, кто чем, а газетчики зачастую именно заголовками щеголяют друг перед другом.

И все же как в свое время визит в регион Барака Обамы задал, как говорится, вектор ближневосточной политики США, так и поездка Трампа позволяет примерно представить изменение его, этого вектора, направления. Если из информационного сопровождения обоих мероприятий удалить словесную шелуху и ритуальные мантры, то основным их отличием можно считать отношение к Ирану. И уже следующие по порядку, но не по значимости, это обозначение Иерусалима как города, относящегося к Израилю, и сопричисление ХАМАСа к сонму террористических организаций.

В своей речи в Университете Каира в 2009 году Обама положил начало сочувственному отношению США на период двух его каденций к ядерной программе Ирана. Очевидно, что восемь лет работы с таким прикрытием много дали аятоллам, и ныне, после прихода к власти Трампа, они, ссылаясь на агрессивную риторику США, начинают приучать мировое сообщество к мысли о неизбежности своего выхода из соглашения 2015 года. Что за агрессивная риторика?

В конце апреля, оставив многолетний примирительный тон в высказываниях в адрес Ирана, Госдепартамент, точнее, госсекретарь Тиллерсон, дал понять, что Вашингтону есть чем укорить Тегеран – поддержкой терроризма и подрывом интересов США в таких странах, как Сирия, Йемен, Ирак и Ливан. И это понятно. Получив в результате соглашения с шестеркой международных посредников дополнительные ресурсы, Иран действительно начал ощущать себя в регионе если и не хозяином, то игроком, явно претендующим на этот статус. Такой подход Госдепартамента вполне коррелирует с позицией Иерусалима, озабоченного появлением проиранской «Хизбаллы» на территории Сирии, граничащей с Израилем. Все, что говорится и делается на Ближнем Востоке в отношении Сирии и «Хизбаллы», Иран вполне справедливо принимает на свой адрес.

Встреча руководителей арабских стран в Эр-Рияде, на которой был и Трамп, показала, что суннитские государства всерьез опасаются «руки Ирана», поверхностно прикрытой масками Асада и Насраллы, и готовы объединиться с кем угодно, кто обеспечит им безопасность от шиитского натиска.

Может быть, это и чересчур, но в политике вообще, а в ближневосточной политике в особенности, придают большое значение всяким, на первый взгляд, незначительным событиям. Ну вот хотя бы посещение Трампом Западной стены в Иерусалиме. То, что он станет первым действующим американским президентом, пришедшим сюда, – это плюс. А то, что его не  будут сопровождать официальные израильские лица, – это минус. Так говорили перед самим событием. Вокруг еще не состоявшегося события уже кипели страсти. Кто-то говорил, что Госдепартамент не признает Стену израильской территорией. Кто-то отвечал, что да, не признавал, но сейчас признает. Сошлись на том, что решено было считать посещение Стены Трампом частным визитом, и все успокоились.

Много надежд было на обещанный перенос посольства США в Иерусалим. Пока этого не произошло. Но не все, как говорится, сразу. ЮНЕСКО, например, не признает Иерусалим не только столицей еврейского государства, но и ставит под сомнение его связь с еврейским народом. И вот – телерепортаж, в котором место действия обозначено как «Иерусалим, Израиль». Это, конечно, много значит для разрушения антиизраильской стереотипной риторики. Будучи сказанным вслух, определение становится вне табу, и теперь говорить о некоем Западном береге применительно к этому городу станет среди не слишком фанатичной части прогрессивного человечества не столь модным. В общем, главное – начать.

Теперь о ХАМАСе. Руководители этой организации за время краткого визита Трампа на Ближний Восток дважды делали заявления по поводу его выступлений. После саммита в Эр-Рияде, где президент США упомянул группировку вместе с «Исламским государством», «Аль-Каидой» и «Хизбаллой», в Газе прошли инициированные администрацией ХАМАСа демонстрации, на которых несли лозунги, сообщавшие: «ХАМАС – это не террор, а сопротивление». Кроме этого революционного творчества масс были озвучены высказывания членов политбюро, которые также осуждали Трампа за то, что он назвал террористов террористами, от чего последних давно уже отучил Обама. Ну а речь президента США в Музее Израиля и вовсе была названа расистской, оправдывающей израильский апартеид и подпитывающей ненависть к палестинскому народу.

Конечно, мы сегодня лишь слегка коснулись визита и его результатов, и это понятно. Не все в рамках поездки и встреч освещалось. Не все цели были заявлены. Надо также отметить: весьма вероятно, что не все намеченное будет выполнено в силу тех или иных причин. Однако давайте попробуем рассмотреть эффективность действий Трампа на внешнеполитической арене и представить себе, как они скажутся на ближневосточных, как говорится, реалиях.

Ночную атаку крылатыми ракетами на сирийскую авиабазу пытались представить пропагандистской акцией с сомнительным практическим результатом. Но сразу после нее режим Асада заметно снизил активность. «Хизбалла» умерила не только свой воинственный пыл в окрестностях границ с Израилем, но и если не прекратила транспортировку иранского вооружения в Ливан, то резко снизила ее темпы и объемы.

И, наконец, «палестинский вопрос». При полной тишине, так сказать, на поверхности какие-то процессы, видимо, произошли в скрытых от глаз сферах. Иначе чем можно объяснить изменение риторики, которое продемонстрировал Махмуд Аббас? Из высказываний Трампа во время встречи с Аббасом в Бейт-Лехеме стало известно, что «президент Аббас принял участие в саммите и обещал бороться с террором». Это не новость. Аббас множество раз обещал бороться с террором. Но в Бейт-Лехеме раис начал странным образом объяснять источник конфликта. Прежде мы слышали о палестинских беженцах, о разрушении священной мечети и иудаизации Иерусалима. Но вот что-то новое: «В ходе вчерашнего посещения святынь оккупированного Восточного Иерусалима вы увидели, что конфликт носит не религиозный характер. Проблема – в оккупации, в поселениях, а не в евреях». Что в беседе Трампа с Аббасом так потрясло последнего, что он отрекся от религиозной составляющей конфликта? А в том, что она существует, можно не сомневаться – уже во время визита американского президента в Иерусалиме в мечети «Аль-Акса» в проповеди Трампа назвали дьяволом и врагом ислама.

Наши разрозненные и неполные рассуждения о поездке президента США по Ближнему Востоку лучше всего было бы завершить на какой-нибудь оптимистической ноте, но оснований для этого пока что мало. Впрочем, можно закончить констатацией: Америка через восемь лет после добровольного ухода, инициированного Обамой, возвращается в регион. Факт остается фактом – наличие здесь активной силы дисциплинирует. Без нее слишком многие начинают испытывать соблазн навязать другим свои правила игры.

Сергей ВОСКОВСКИЙ