Провинциал

Эта странная история произошла в однокомнатной квартире отпетого алкоголика Ивана Чеснокова, человека неопределённого возраста и изрядно опустившегося. Его комната в коммуналке явно свидетельствовала об основном пристрастии хозяина: кроме панцирной кровати, покрытой старым одеялом, здесь имелись только расшатанный стол и табуретка, да явно украденная из солдатской казармы тумбочка. Значительную часть жилой площади занимали пустые бутылки из-под самых разнообразных горячительных напитков. Это случилось ранним весенним утром, когда Чеснокова не было дома: он, по обыкновению, отправился в ближайший нон-стоп, чтобы избавиться от жестокой послеалкогольной трясучки. В это время в его “хате”, в свободном от стеклянной тары углу появился яркий голубой луч, который вскоре трансформировался в облако. В нём начала смутно вырисовываться человеческая фигура. Облако быстро таяло, а фигура становилась всё четче и четче, пока не материализовалась окончательно. Хотите верьте, хотите нет, но в комнате Чеснокова возник самый настоящий инопланетянин, какими их принято изображать в фантастических романах и фильмах: молодой, высокого роста, без признаков волос на голове и бровей на лице, в серебристом, плотно облегающем тело скафандре. На широком ремне, пряжка которого переливалась всеми цветами радуги, в своеобразной кобуре хранился то ли бластер, то ли анигилятор. Инопланетянин медленно оглядел комнату и произнёс гулким неестественным голосом: – А-284 РОН! Произошло отклонение от курса. Попал в какое-то жилище. В нём никого нет. Через мгновение в комнате зазвучал другой металлический голос: – ЗЮ-426 БИС! Выясняем причину отклонения. Действуйте пока по обста¬новке. Не успел этот голос отзвучать, как громко хлопнула входная дверь и в комнату с двумя бутылками водки влетел хозяин квартиры Иван Чесноков. Был он небрит, одет в застиранную тельняшку, измятую куртку и джинсы непонятного цвета. – Приветствую тебя, землянин! – гулко и торжественно произнёс космический гость. – Отвали, – не обратил на него никакого внимания Чесноков. – Трубы горят, сил нет. Одну бутылку он суетливо спрятал под стол, вторую ловко откупорил, налил полный гранёный стакан и разом опрокинул его содержимое в себя. Шумно выдохнул, занюхал водку рукавом куртки, достал из кармана огурец и жутко зачавкал им. Прошло немного времени, и глаза Ивана приняли осмысленное выражение. Он впервые посмотрел на гостя долгим, внимательным и колючим взглядом. – Ты кто такой? – спросил наконец сурово. – И что ты, блин, делаешь в моей хате? – Я из созвездия Лебедя, – несколько растерялся от агрессивности Ивана пришелец. – А, может, Рака? Или Щуки? – оскалился Чесноков. – Я не знаю, что такое “Рака”, – ещё больше смутился гость. – Я прилетел из космоса. Иван вдруг хрипло засмеялся: – Это надо же! Какая-то обезьянина выдаёт себя за инопланетянина! – Я никогда не обманываю, – оскорбился пришелец. – Зачем вы обижаете меня? Вместо ответа Чесноков засмеялся ещё громче. Потом, внезапно оборвав смех, нервно заходил по комнате: – Ты за кого меня принимаешь?! За идиотика, да?! Думаешь, я не знаю, кто ты такой?! Иван остановился и презрительно уставился на инопланетянина. – Вы должны успокоиться, – твердо сказал тот. – От вас исходят волны агрессивности. – Посмотрите на этого умника! – заёрничал Чесноков. – “Волны агрессивности”, “Созвездие Лебедя”… Кому ты грузишь, тля?! Мне, Ванюхе Чеснокову?! Да я таких, как ты, соплёй перешибаю! Пришелец из космоса, блин! Лапшу мне на уши вешаешь?! Думаешь, я не знаю, кто ты на самом деле?! Ты или Клавкин хахаль или моя… белая горячка. Понял, кретин?! – Это неправда! – повысил голос и брат по разуму. – Я не хахаль и не белая горячка. Я прилетел на разведывательном звездолёте! Мня зовут ЗЮ-426 БИС! – Не пойму, кто из нас пьян: ты или я? Кто назюзюкался до состояния бис?! – заржал Иван. – Прекратите оскорбления, Ванюха Чесноков! Мы прилетели к вам с мирными и добрыми намерениями! – Знаешь, ты кто? – продолжал ржать Иван. – Ты – звездюк, а не звездолётчик! – Я не знаю, что такое “звездюк”, – начал выходить из себя ЗЮ. – Но мне не нравится наша беседа! – “Бе-се-да!” – передразнил его Чесноков и, снова оборвав веселье, вылупился на гостя. – А теперь, сучок, слушай меня внимательно. С Клавкой я два месяца, как порвал. И тебе не советую из-за этой дешёвки такие фокусы отмачивать. Наряжаться, как клоун, и чушь собачью нести. Не стоит, парень, она того. – Я ничего не понимаю. Уже второй раз вы говорите о какой-то Клавке. – Ах, не понимаешь! – вскипел Иван. – Получается, ты не хахаль, а моя «белочка». Ладно, сейчас мы это проверим! Он нырнул под кровать и вынырнул оттуда с топором в руке. – Вы угрожаете моей жизни? – сухо осведомился пришелец. – Ещё как угрожаю! – злорадно подтвердил Чесноков. – Если ты моя «белка», ни хрена с тобой не случится! А если Клавкин хахаль, будешь тогда черепуху по кусочкам собирать! – Я вынужден применить бластер! – ЗЮ быстро вытащил из кобуры серебристый бластер и направил его на Ивана. Тот как будто ждал этого момента. – Ах так! Бластер, говоришь?! – Чесноков зажал топор между ног и рванул на груди тельняшку. – Стреляй, поганец! Ванюха Чесноков чихать хотел на бластер с высокой колокольни! Он снова взял топор в руки и решительно двинулся на ЗЮ. Тому ничего не оставалось делать, как пустить в ход оружие. Яркий красный луч вырвался из ствола. Иван остановился, как зачарованный, и начал смотреть на него. Луч упёрся ему в живот и, не причинив никакого вреда, будто живот Чеснокова был сделан из сверхпрочного материала, стал отражаться в стену. В стене сразу же появилось отверстие, которое стремительно разрасталось. Повалил густой дым. – Ты мне ещё за ремонт заплатишь! – возликовал Иван и заржал. – Смелого бластер боится, смелого луч не берёт! Такое развитие событий потрясло пришельца. Он выключил бластер и стал ошалело вертеть его в руках, потерянно бормоча: – Что же это? Как же? Почему? Такого не бывает! – Ещё как бывает! – продолжал торжествовать Чесноков. Тут уже вышел из себя оскорблённый ЗЮ. Он отшвырнул бластер в сторону и засверкал огромными глазами: – Издеваешься, землянин? Ну, держись, Ванюха Чесноков! Я тебя сейчас усыплю и превращу… как это у вас называется?.. И превращу тебя в зомби! – Пожалста! – Иван тоже разоружился, запихнув топор под кровать, подошёл к столу и налил себе водки. – Только хлопну стакашек напоследок! Одним махом он разделался со второй своей порцией, снова занюхал её рукавом, потом сел на табуретку, а прямыми руками упёрся в колени: – Я готов, – сказал преувеличенно смиренно. – Зомбируйте, доктор. ЗЮ, не сводя с него напряженного взгляда, вышел из своего угла и сел на кровать напротив Чеснокова. Оба вытаращились друг на друга. И тот, и другой смотрели так, как смотрит матёрый удав на невинного кролика. Это продолжалось довольно долго, пока ЗЮ внезапно не рухнул на постель и не разразился богатырским храпом. – Вот дурачок, – снисходительно улыбнулся Иван. – Впрочем, что с него взять: созвездие Лебедя – это такая провинция! Он встал с табуретки и подошёл к батарее пустых бутылок. Сделал над ними какое-то замысловатое движение руками. И сразу точно ветер пролетел над бутылками: они ритмично задвигались из стороны в сторону, издавая мелодичный звон, который быстро выстроился в мотив “Подмосковных вечеров”. Чесноков улыбался, наблюдая за движением бутылок. Потом снова взмахнул руками – и стеклянные ряды моментально застыли. – Детский сад, – с лёгким недовольством покачал головой Иван. Он вернулся на скрипучую табуретку, посмотрел на спящего ЗЮ и повторил: – Детский сад. Чесноков сделался задумчив и трезв. Душевное томление ясно обозначилось на его лице. – Послушать Чайковского, что ли? – произнёс он вслух. Опять взмахнул руками – и комнату захлестнула колдовская музыка великого композитора. Странный алкаш Ванюха Чесноков слушал сейчас волшебные звуки, подперев голову рукой, и слёзы стояли в его глазах. Он был смешон и трогателен одновременно. Потом снова последовал взмах руками, и музыка мгновенно улетучилась. – Почему Петр Ильич всегда так сильно действует на меня? – вытирая слёзы, спросил Иван. И сам же ответил. – Потому что – гений! Он посмотрел на спящего ЗЮ и, улыбаясь, скомандовал негромко: – Эй, провинциал! Хватит дрыхнуть! Пришелец тут же вскочил и сел на кровати напротив Чеснокова, словно ждал побудки. Он глянул на Ивана и протяжно застонал: – Неужели вы… ты меня усыпил? Какой позор! Я этого не вынесу! Само¬ликвидируюсь! – Молодости свойственно всё излишне драматизировать, – примирительно сказал Чесноков. – Когда я сто двадцать девять лет назад прилетел на Землю и в конце концов остался здесь, я тоже сильно переживал. – Так ты… вы не землянин? – совершенно потерялся ЗЮ. – Не будь наивным. Разве может землянин выдержать луч бластера и одолеть тебя в гипнозе? – Иван встал с табуретки и потянулся так, что хрустнули кости. – Не понимаю, – потрясенно выпалил пришелец. – Ведь вероятность такой встречи равна нулю! – Если не учитывать того, что я устроил вам отклонение от курса, – улыбнулся Чесноков. – Так вы всё с самого начала рассчитали? – изумился ЗЮ. – Вот именно. Мы от скуки на все руки. – Но почему вы так странно встретили меня? – Хотел избавить от избытка самонадеянности, – и Чесноков передразнил. – “Приветствую тебя, землянин!”. – Откуда же вы прилетели? – Это не имеет значения. Важно лишь, что, по сравнению с моей планетой, твоя – космическая глухомань. – И всё же не могу поверить, – уныло подытожил ЗЮ. – Понимаю. Смотри, – Чесноков встал у стены, где находился стол, и правой рукой начертил в воздухе прямоугольник. И сразу на стене засветился прямоугольный экран и появилось изображение молодого человека в серебристом, как у ЗЮ, скафандре. – Вот таким я был, когда прилетел на Землю, – печально обронил Иван. – В разведывательном звездолёте. Совсем как ты. – Но почему вы остались? – космический провинциал вскочил с кровати и подошёл к Чеснокову. – Ведь Земля находится на начальной стадии цивилизации. – А твоя планета – на начальной стадии по сравнению с моей, – усмехнулся Иван. – Мы, к примеру, научились нейтрализовывать луч бластера три тысячи лет назад. – Пусть так. И всё же – почему? – Ты не поймёшь. У вас этого нет. Впрочем, и на моей планете тоже, – Чесноков помолчал. – Я полюбил земную женщину. – Что значит “полюбил”? – не понял ЗЮ. – Какая-то особая технология? – Вот-вот, – грустно произнес Иван. – Чего стоят наши цивилизации, если они существуют без любви? – Расскажи. Прошу тебя, – загорелся ЗЮ. – Об этом не расскажешь. Это надо пережить, – Чесноков провёл рукой в сторону экрана и на нём появилось изображение прекрасной светловолосой жен¬щины в белом старинном платье на фоне деревенского пруда. По ходу дальнейшего рассказа менялось и изображение: ЗЮ увидел женщину и в карете, и на балу, и скачущей на лошади, и сидящей в большой компании людей за столом с самоваром на открытой террасе. – Её звали Надя. Надежда. Когда я её встретил, для меня потеряло значение всё, чем я дорожил. И она забыла обо всём на свете. Мы не могли жить друг без друга. Каждый час, проведённый порознь, был мучителен для неё и для меня. Мы были вместе много лет. Годы, наполненные солнцем, пением птиц и пере¬ливами родниковой воды. Но пришло время, и моя любимая умерла… Она была земной женщиной, а жизнь землян намного короче нашей… Всё для меня кончилось… И я остался здесь доживать свой век. Пристрастился к выпивке, к дешёвым утехам плоти. Тут меньше всего вопросов задают алкашам, вот я и заделался таковым. Тем более, что водка сокращает жизнь. А ты мне был нужен для того, чтоб впервые за много лет выговориться. – Я не всё понял, – произнёс после некоторого молчания ЗЮ, – но очень хотел бы пережить то, что пережили вы. “Годы, наполненные солнцем, пением птиц и переливами родниковой воды…” Красиво… – Любовь можно найти только на Земле, – печально улыбнулся Чесноков. Внезапно комнату заполнил металлический голос: – ЗЮ-426 БИС! Отклонение от курса ликвидировано! Готовьтесь к возвра¬щению на звездолёт! – Не буду мешать! – сказал Иван. – Сам решай, как тебе поступить. И он вышел из комнаты, прошёл через коридор на коммунальную кухню, поставил чайник на газовую плиту, включил газ. Через минуту вернулся обратно. В комнате никого не было. – Ну, вот и погуляли. Ещё один день прожит. Тут он увидел на столе лист бумаги. Крупными печатными буквами на нём было выведено: “Я вернусь. Провинциал ЗЮ”. Другие статьи в этом разделе