Ответственность за себя

О конце времен заговорили давно. Если не касаться всего, что происходило до возникновения христианства, то следует признать первенство за появившимся в самом начале новой эры текстом «Откровения Иоанна Богослова», более известным ныне как «Апокалипсис». В нем анонсировались бурные события, связанные со вторым пришествием Христа, Страшным судом и конечной победой Бога над дьяволом. И, хотя сказано было: «О дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец» (Мк. 13:31—32), нетерпеливцы из числа всякого рода активистов, как их сейчас назвали бы, неоднократно объявляли: «Сие лето на конце явися, в оньже чаем всемирное торжество пришествие Твое». Или что-то в этом духе.

Вот и коммунисты, несмотря на наличие в их догматах небесспорных толкований Марксом тенденций экономического развития современной ему Европы, бесстрашно (или безалаберно) обещали своей пролетарской пастве религиозную по сути картину будущего мира – некую ассоциацию, «в которой свободное развитие каждого является условием свободного развития всех».

Поскольку Маркс и Энгельс не успели больше ничего провидеть в светлом грядущем, у их последователей на упомянутой ассоциации все и закончилось. Отдельные робкие попытки представить себе двигатель (или движитель?) коммунистического общества пресекались, особенно в стране победившего (или реального) социализма, и даже расцетшая в середине прошлого века советская фантастика предполагала в качестве стимула развития борьбу хорошего с еще более хорошим. В общем – ждали прихода коммунизма.

Получилось так, что советский человек не ожидал от жизни ничего не то чтобы плохого, но даже и сложного. Что уж говорить о тех проблемах, с которыми он, этот человек, столкнулся, когда партийные геронтократы бросили его на произвол комсомольцев из центров научно-технического творчества молодежи – кузницы строителей капитализма.

Впрочем, что это мы все о советском человеке. Ведь в начале текста мы выяснили, что не только он был поражен вирусом ожидания, а и весь христианский мир. Но вот незадача, действительность в который уже раз показала изнывающему человечеству свою гнусную личину – нет мира ни под оливами, ни под пальмами, ни под другими деревьями.

А с чего бы ему быть? – спросим мы. Если уж мы ступили на путь использования религиозных образов, то сошлемся на еще один древний текст – еврейскую книгу «Коэлет», вошедшую в христианский «Ветхий Завет» под названием «Экклесиаст», которая описывает картину вечного круговорота Вселенной и человека. Все уже было и все еще будет. Как-то так.

И в самом деле – что только ни происходило на Ближнем Востоке. Перемещались народы, воевали армии, земли опустошались и вновь заселялись. Наступил просвещенный двадцатый век, и победители в невиданной прежде мировой войне замахнулись на невиданное прежде деяние – установление вечного мира. На обломках поверженной Османской империи были созданы новые государства, чьи отношения с окружающим миром регулировались сложной системой международных актов. Казалось, что это навсегда.

И действительно, Вторая мировая, изменив карту Европы, пощадила Ближний Восток. Сменились связи, приоритеты, но государства остались в прежних, установленных Лигой Наций, границах. Их час пробил только теперь. И все, что мы здесь ныне видим, это попытки различных сил все изменить.

Таких сил несколько.

Первая из них – Иран. Он действует, опираясь на шиитов, составляющих значительную часть во многих исламских странах. В перспективе аятоллы хотели бы видеть Иран подобным Персидской империи, в которую вошли бы полностью или частично Ирак, Сирия, Ливан и некоторые другие более мелкие государства региона, в которых живут шииты.

Вторая сила – Турция. Здесь также сильна ностальгия по имперским временам, однако тот факт, что страна является членом НАТО, сдерживает османские амбиции.

Еще один игрок – так называемое Исламское государство. Это наиболее последовательный инструмент тех, кто поставил перед собой задачу реставрации халифата – государственного образования, созданного Мухамедом. Считается, что спонсируют движение частные лица из стран Персидского залива, в частности, из Кувейта и Саудовской Аравии.

В последнее время все более заметным становится участие в здешних событиях Египта. После разгрома «братьев-мусульман» руководство страны вновь, как при Насере, заявляет о региональных претензиях. Особенно заметным это стало во время последней операции Израиля в Газе, когда Каир фактически отстранил от посреднической роли Турцию и Катар. Некоторое дистанцирование новой власти от США и обозначенную как одну из опций возможность сближения с Россией также можно отнести к демонстрации Египтом своих новых амбиций. Сюда же можно было бы присовокупить и план египетского президента, якобы предложенный им Аббасу, в том случае, если это действительно происходило. Пишут, что предложено было выделить палестинцам свыше полутора тысяч квадратных километров Синайского полуострова для заселения этой территории палестинскими беженцами. Впрочем, Аббас вроде бы отказался об этом даже слушать, но дело не в этом, а в том, что Египет начинает позиционировать себя колебателем мировых струн.

Смотрите, как все вновь закручивается.

Могут спросить: к чему автор все это рассказывает, да еще и начиная разговор с библейских текстов? А вот к чему. Всякий раз, когда происходит очередное обострение в Газе, многие в Израиле думают, что, вот если разгромить ХАМАС да посадить там на царство Аббаса, то наступит такой мир, что больше ни о чем уже и мечтать не придется. Ничего не наступит. Придут другие. Они уже идут. Как в «Экклесиасте» – все было и все вновь будет.

Говоря так, я вовсе не призываю смириться с силами, так сказать, зла. Напротив, я бы считал необходимым отказаться от иллюзий и смотреть на мир открытыми глазами. Быть готовыми ко всему. Это, наверное, трудно, труднее, чем считать, что кто-то придет и решит за нас проблему. Потому что это означает возложить ответственность за себя на самого себя.

Сергей ВОСКОВСКИЙ