День города в тюрьме (без чернухи)

Московские кинокритики, писавшие о фильме «Москва никогда не спит», неизменно подчеркивали, что автор показывает город не только с пониманием, но и с любовью. И без чернухи.

Сказать честно, я не заметил никаких признаков любви. Снятые с вертолета кадры впечатляют: огромный город, безумное количество машин, новые высотные здания. Однако это не красота архитектуры – это архитектура больших денег. Открыточный ракурс объяснению в любви не помогает – москвичи не смотрят на город с вертолета. Они ходят по тротуарам или, как большинство персонажей этого фильма, ездят на автомобилях. Автомобилей много, и персонажей тоже много.

Теплый сентябрьский день. Столица отмечает День города. На Тверской улице парад. Вечером под орудийные раскаты в небе рассыпаются огромные шары праздничного салюта. Уже почти ночь, а машины идут сплошным потоком. Людей на улице полно: Москва никогда не спит.

…Знаменитый телевизионный актер Валерий в больнице выслушивает приговор врача: если не сделать операцию, жить ему осталось несколько недель. У Валерия есть сын, жена и любовница. Сын Валерия Илья влюблен в Катю, начинающую эстрадную певицу, которая оставила его ради Антона, средних лет бизнесмена, состоятельного владельца строительной фирмы, передвигающегося по городу на «Мерседесе 600» в сопровождении SUV с охраной. У Антона, в свою очередь, есть жена и маленький сын. И, понятно, молодая любовница Катя. И большие неприятности. Для застройки нового микрорайона фирма, которой владеет Антон, должна получить государственную поддержку. Но городское начальство, контролирующее строительство, требует откат. Не обычный откат, к которому Антон готов, а значительно больший. На Антона давят, ему объясняют, что сопротивляться бесполезно, потому что это не их, чиновников, инициатива. Ты ничего не решаешь, и мы ничего не решаем, объясняют Антону чиновники: «Указания как приходили сверху, так и приходят. Не нравится? Поезжай в Лондон».

Он посылает вымогателей в задницу. И через каких-то полчаса в его офис уже является налоговая полиция. И ОМОН. Все чин чином, в масках-балаклавах и с автоматами. Антону удается ускользнуть от омоновцев и на следующий день улететь в Нью-Йорк: он полагает, что из Нью-Йорка ему легче будет разбираться с вымогателями. Вместе с ним улетает и Катя, которая любит Илью, но выбирает Антона.

…Степан по настоянию жены отвозит бабушку в дом престарелых. Степан жил в этой квартире с мамой и бабушкой. Мама его спилась и умерла. А теперь жена Степана хочет избавиться от бабушки. Бабушка Вера не спорит ни с внуком, ни с поддатым сыном Володей, который помогает племяннику ее перевозить.

…Володя, обрюзгший пьяница и домашний тиран, брезгливым жестом выбрасывает жене смятые, скомканные купюры: мол, вечером придут гости, купи чего надо. «А вас здесь не должно быть», – говорит он двум девушкам, его самого и его жены Любы дочерям от их первых браков. Девушки не очень ладят друг с другом. Ксения, дочь Володи, – разбитная бывалая девица, судя по всему, немного подрабатывающая при помощи древнейшей профессии. Лера гораздо моложе, вероятно, еще школьница. Она хочет жить с отцом. Она не верит матери, которая говорит ей: «Твой отец бросил нас. Он оставил нас ни с чем».

…Актер Валерий сбегает из больницы. Он не хочет никаких операций. Он готов принять свою судьбу. А сейчас ему нужно выпить, закурить, побыть одному. Он заходит в первую попавшуюся столовую, покупает бутылку виски, но одному побыть не удается. В пустом зале, кроме Валерия, еще двое парней, которые только что в каком-то кафе украли сумку с фотокамерой и сейчас обсуждают свою добычу.

«Смотри, смотри, это же он, который по телевизору… Как его зовут? Сними, как он курит…» – «Офигеть!» Парни пересекают зал. «Это вы, да? Давайте мы вас угостим». Валерий старается отвертеться: «Мужики, я должен побыть один». В конце концов, он обещает налетчикам, что пока посидит сам, а когда закончит свою бутылку, подойдет к ним. Те, в свою очередь, звонят приятелям: мол, вот, сидим со знаменитым артистом.

Теперь их уже четверо. Валерий пытается сбежать от хулиганья. «Эй, а вы куда?» – кричат ему. Четверо парней окружают его. «Давайте сфотографируемся вместе». – «Ну хватит, ребята, хватит…» – «Отвезем его к Люде с Сашей…» – «Я никуда не поеду», – говорит Валерий. «Поедешь… – один из парней достает пистолет. – Смотри. Видел?»

…Володины друзья напиваются вдрызг. Размякший Володя бродит по дому, открывая все двери, шкаф, туалет: «Люба! Люба! Ну Люб!..» Выходит на лестницу: «Люба!» Люба не отвечает: она стоит на лестнице этажом ниже, прислонившись к стене…

…Валерия затаскивают в какую-то страшную задрипанную коммуналку, а когда он делает еще одну попытку сбежать, снова появляется пистолет. Валерий хлещет парня по щекам: «Ты думаешь, я чего-то боюсь?» и, выхватив у него пистолет, направляет себе в висок. Щелчок… Осечка. Валерий ослабевшей рукой опускает пистолет и нажимает еще раз. Пуля уходит, никого не задев, а Валерий, прислонившись к стене, оседает на пол.

***

Вы можете подумать, что, пересказывая фильм, я сгущаю краски, что я насильно загоняю фильм в обойму пресловутой чернухи.

Действительно, в фильме есть диалог, в котором автор прямо декларирует свое отношение к Москве. Здесь присутствует даже слово «любовь»:

– Скажи, Леша, почему мы терпим эти пробки? – спрашивает бизнесмен Антон своего водителя. Пробка, в которой они стоят, такая, что кажется, будто люди застряли здесь навечно. Вопрос, разумеется, риторический, но Леша отвечает:

– Не знаю, может быть, мы их за что-то любим.

– Как в тюрьме. Тебе никогда не казалось, что Москва – это тюрьма?

– Тюрьма. Только мы ее любим.

– Как сбежать из тюрьмы, которую любишь?

– За взятку надзирателю, – отвечает Леша.

За что борется Антон? Ведь не за то, чтобы никто не воровал. А за то, чтобы наворованное делили поровну, чтобы откат был справедливым.

Если бы автор снимал фильм в стиле «чернуха», Антона, надо думать, прихватили бы омоновцы, и отмечал бы он День города, сидя на нарах, а не в автомобиле за 200 тысяч долларов.

Если бы автор снимал чернуху, пистолет не дал бы осечку, и Валерий лежал бы на полу в грязном коридоре в окружении шпаны. А в этом фильме Валерий умирает в чистой больнице, с женой и любовницей, которых ему удалось примирить, стоящих по сторонам его кровати.

В фильме «Москва никогда не спит» Степан забирает бабушку Веру из дома престарелых и привозит ее назад домой. Бабушка играет на рояле, на котором не играла уже много лет, и под утро умирает в своей постели. В чернушном фильме она должна была бы умереть, брошенная в душной палате дома престарелых.

И, понятно, в чернушном фильме сводных сестер Ксению и Леру изнасиловали бы типы, которые привели их в заваленную хламом квартиру (те самые парни, которые в другом микросюжете захватили артиста Валерия). А в картине «Москва никогда не спит» сестрам удается подсыпать в выпивку этим парням снотворное и сбежать. И даже прихватить с собой фотокамеру, в памяти которой они обнаруживают фотографии Валерия, наливающего стакан, закуривающего, и кривляющиеся рожи уже знакомой нам шпаны.

Да, Москва – это тюрьма. Однако здесь не все так плохо, как могло бы быть, объясняет нам автор фильма.

Если это называть любовью, то автор, конечно, любит Москву.

Но вопрос, поставленный автором – может ли нормальный человек любить тюрьму, – остается без ответа.

***

Автор этого фильма – не москвич. Когда он в первый раз приехал в Москву, ему было 23 года. Джонни О’Райлли – ирландец. Изучал философию и русскую литературу в Тринити-колледже в Дублине. В 1993 году по программе студенческого обмена впервые приехал в Москву. Работал журналистом. А 4 октября 1993 года, в один из самых черных дней истории новой России, О’Райлли был в Доме советов, по которому стреляли танки Таманской дивизии.

Кинематографическое образование Джонни О’Райлли получил в Нью-Йоркском университете.

Снял несколько короткометражек. «Москва никогда не спит» – его первый полнометражный фильм.

В тексте – кадры из фильма «Москва никогда не спит»

Михаил ЛЕМХИН